Наврав папе с мамой, что в колледже вот-вот начнутся занятия, юная Патриция (Верже) отправляется автостопом вдоль побережья Греции. Под песню «Fly Away Girl» (авторство которой, хочется верить, прояснят археологи) она пугает голой грудью пожилых туристов, бьет по яйцам насильников и ловко обламывает разнообразных курортных соблазнителей — чтобы в конце пути встретить, чуть не потерять и снова обрести настоящую и единственную любовь.
Нечаянный шедевр работы рядового софт-порнографа Геца (до курортов специализировавшегося в леденящем жанре баварской секс-комедии) вызвал краткое оживление в европейских эротоманских кругах (артистка Верже попала в немецкий Playboy и на обложку специфического Continental Film Review) и забылся. Зато в СССР, где за просмотр картины особо везучим давали до шести лет с конфискацией, «Смоковница» стала предметом долгоиграющего культа, заткнув за пояс и «Эмманюэль», и «Последнее танго в Париже». Лучезарная немецкая динама, снимавшая лифчик перед кем попало, а вот трусы — только с любимым, излучала непотребство и невинность в совершенно пленительной пропорции. Глядя на то, как за секунду до очередного грехопадения она всякий раз ухитряется отпрянуть с удивленным видом, советские люди думали, что в свободном мире все происходит именно так. Когда потом оказалось, что на настоящей свободе за все приходится отвечать задницей, раздались удивленные голоса: в кино ничего такого не показывали. Спросить к тому моменту было уже не с кого. Гец в конце 80-х вышел на пенсию, а Верже, мелькнув еще в паре совсем уж идиотских картин, через два года после «Смоковницы» благополучно улизнула c экрана — наверное, тоже встретила хорошего парня.
Фильм, датированный по одним данным 1976-м, по другим 1977-м годом
представляет собой по сути курортную love story, в которой зритель успевает
не только разглядеть во всех подробностях превосходное тело главной
героини, но и успеть сопереживать ей. Помимо любовных страстей здесь можно увидеть тихую, пьющую вино собственного производства и танцующую вечерами легендарный танец "Сиртаки", Грецию. Особого внимания заслуживает саундтрек:
основная тема картины наводит на забытые времена "хиппи", когда из всех щелей
звучала "San Francisco".
Словом фильм удовлетворял по всем параметрам потребности среднестатистического жителя СССР, узнающего о большой любви лишь из книг Гю де Мопасана. Жаль, что итальянский классик Тинто Брасс уже давно разучился снимать подобного рода эротику. Без сомнения именно такие "воодушевляющие" фильмы и строить, и жить помогут, и демографическую ситуацию в нашей стране улучшат.