«Эскортницы»: рецензия на еще одно польское софт-порно

Еще в шестнадцать лет полька Эми (Паулина Галонзкая) решила, что она не будет прозябать в провинции и горбатиться всю жизнь в газетном киоске, как ее мать (Александра Юста). Для этого она отправилась на щецинский конкурс красоты, где познакомилась с его лауреаткой Марианной (Катажина Савчук) и ее мамой Доротой (Катажина Фигура), оказавшейся сутенершей (иначе говоря, не только матерью, но и «мамкой»). Дорота открыла Эми мир эскорт-услуг, в котором предприимчивая девушка освоилась даже чересчур быстро. Прошло совсем немного времени, а она уже сама стала вербовать девушек для горячих вечеринок арабских шейхов в Куршевеле, Каннах и Дубае, организованных симпатичным итальянцем Сэмом (Джулио Беррути), с которым Эми познакомилась за покерным столом. Только тогда главная героиня не понимала: чтобы войти в этот бизнес, ей придется продать душу.

В Голливуде сейчас так откровенно не снимают секс, как в Польше. Да что там, сейчас вообще никто не снимает так хорроры («В лесу сегодня не до сна-1, 2»), триллеры («Язвы Бреслау») и эротические мелодрамы («365 дней», «Эскортницы»), как поляки. С таким уровнем трансгрессии, с такой животной яростью и с таким количеством обнаженки, граничащей с порно. Это, конечно, прекрасный повод присмотреться к польскому кинематографу повнимательнее, даром что он все чаще стал пробиваться на международный рынок (к слову, не только благодаря «Нетфликсу»).

«Эскортницы» поставлены по нашумевшей книге «Девушки из Дубая» (так в оригинале называется и фильм) репортера Петра Крысяка, рассказывающей о нелицеприятной стороне польской секс-индустрии. Воплотить ее на экране взялись продюсеры — бизнесмен Эмиль Стемпень (в конце прошлого года находившийся под следствием) и его на тот момент жена — скандальная певица Дорота (Дода) Рабчевская. А также режиссерка (и тоже певица) Мария Садовская («Женский день», «Искусство любви»). Учитывая, что у руля проекта встали сразу две певицы, нет ничего удивительного в том, что 2,5-часовой фильм оказался похож на затянутый музыкальный видеоклип. За кадром почти все время играет бесстыжий европоп (в том числе и польский), а в самый драматичный момент авторы врубают Portishead, что, конечно, работает безотказно (к похожему трюку когда-то прибегали и Рейчел Талалей в «Танкистке», и Бен Уитли в «Высотке»). Вообще, сначала картина выглядит как реклама люксовой жизни: яхты, кокаин, красивые тела, много лакшери. Если это и социальная сатира, то на грани с романтизацией эскорт-услуг, да еще изрядно отдающая кэмпом и китчем: арабские шейхи тут сыграны главным образом тремя этническими итальянцами, а у одного из богачей обнаружатся (!) российские туфли из человечьей кожи.

Однако, несмотря на то что Садовская злоупотребляет объективацией (это все-таки не феминистский, а фаллоцентричный female gaze), на середине фильма и особенно в отрезвляющем финале станет понятно, что в реальной жизни сказки не бывает, а за роскошь (особенно доставшуюся за счет секс-торговли) главной героине и ее подопечным придется заплатить высокую цену. Садовская поступательно разрушает все сказочные тропы. Потерявшая туфельку героиня не найдет принца, подобно Золушке, а будет жестока изнасилована. Другая девушка, поверившая в любовь, как у Джека и Роуз в «Титанике», пойдет в прямом смысле ко дну, ведь она не умеет плавать.

Не гнушается режиссерка и лобовых приемов: когда, скажем, внутренний мир Камилы (Ольга Калицкая) — бывшей официантки, рекрутированной Эми в качестве секс-работницы, — перевернется, вместе с ним перевернется и кинокамера. Кстати, чувствуя свою вину за трагичную судьбу Камилы, Эми назовет свою дочку в ее честь. Разумеется, это сделано не просто так. Главной героине предстоит сделать выбор, кем она на самом деле хочет быть: матерью или «мамкой»? Для этого Эми сначала нужно решить, с кем она хочет остаться — с положительным, но скучным коневодом Бартеком (Юзеф Павловский) или с притягательным, но порочным Сэмом?

Собственно, в неумении сделать правильный выбор скрыт главный конфликт «Эскортниц», в которых женщины сексистски приравнены к арабским скакунам. Это сравнение станет рефреном картины. Для наглядности Эми объезжает жеребца из конюшни Бартека, так же как арабских шейхов на яхте. Лошадь как символ еще несколько раз мелькнет в фильме (в том числе в виде папье-маше), а главная героиня в финале будет чувствовать себя загнанной кобылой, когда ее жизнь превратится в настоящий кошмар, из-за того что она претворялась той, кем она не является. В этом смысле очень показателен момент, когда Эми призывает Камилу не стыдиться называть вещи своими именами. Она заставляет ее буквально прокричать, что они секс-работницы. При этом Эми внаглую врет сама себе, так что неудивительно, что привычка вести двойную жизнь сыграет с ней и ее близкими злую шутку.

Симптоматично также, что у всех героев есть проблемы с родителями. Мать Эми ее не понимает, мать Марианны ее эксплуатирует, Бартек с отцом (не только бизнесменом, но и шовинистом) ругаются. Даже в прошлом Сэма обнаруживается травма, связанная с матерью. Таким нехитрым образом Садовская показывает, что все проблемы персонажей — родом из детства. Впрочем, поправляется постановщица, перекладывать всю вину на родителей — пустое дело. Эксплуатации людей (в первую очередь женщин) нет оправдания, это Эми предстоит понять в горьком финале, когда следовательница по ее делу скажет, что у нее тоже не было отца, и вообще она росла в детдоме — что с того? Неправильно оправдывать свое чудовищное поведение детскими травмами, надо с ними бороться и идти дальше. Довольно здравое соображение, которое нетрудно разглядеть под толстым слоем блеска показанной в фильме роскошной жизни.