Спектакль

Как закалялась сталь

Второй раз в этом году пришел в Балтийский дом, выбор пал на спектакль Анатолия Праудина "Как закалялась сталь". Был лет 5 назад на его спектакле "Дом на пуховой опушке", это что-то ужасное, унылый, депрессивный спектакль сильно затянутый, ушли в антракте с женой. Ну, уж очень много по отзывам людей, кто хвалит этого режиссера, поэтому по одной работе выводы раз и навсегда делать не стал.

На удивление мне, людей пришло меньше четверти зала, я немного был в шоке. Сколько мы прошлые годы не ходили сюда, так мало народу не было никогда. Сразу появились мысли, может настолько плохой спектакль?!

Действо начинается спонтанно, когда в зале и свет то еще не выключили. Вышли актеры в образах экс-крестьян и стали перебирать деревянные носилки, если не ошибаюсь, что правильно их назвал. Собственно, весь спектакль был вокруг них, они были вместо стульев, пьедесталов и даже в образе железной дороги. Оригинальная режиссерская задумка, подобное и есть одна из театральных тонкостей.

Первые минут 15 спектакля были в виде эпилога про предреволюционную Россию. До появления эпизода с матросом я начал бояться, что весь спектакль будет таким не динамичным. Благо, народу мало и я сел в самый элитный 3-ий ряд. Да, спектакли просто божественно смотреть с первых рядов.

Дальше началось основное действие. Особо конкретного сюжета там нет, как понимаю и в самом произведении, сам не читал, к сожалению. Но посыл, идея ясны и четки. И в принципе, мне понравилось, как Праудин подал сам теоретический материал. И не так, что это выглядело бы чистой пропагандой советского строя. Была показана вся тягость того времени, трудности, соответственно, как закалялась сталь)). В отличии от режиссера спектакля в этом же театре "Сталин.Ночь", где вождь показан алкоголиком и тираном, ложь про великого человека навязывающаяся сегодняшнему поколению. Хотя спектакль с технически-режиссерской точки зрения интереснее и сильнее.

Забавная задумка с духовыми инструментами, рабочие на них играли с каждым разом все лучше и уверенней показывая, что даже низы общества царской России могут расти и учиться. Побольше бы музыкальной драматургии, мало ее было.

Напряжение к концу росло, но все же мне не хватило эмоциональности и живости в этой постановке не смотря на 3-ий ряд. Вообще давно известно и я так считаю, что спектакли здесь какие-то средненькие, вроде все то, да при этом что-то не то. Меня не увлекла актерская игра. Актеры играли как будто без желания, словно пришли не в театр, а в надоевший офис или цех. 3 актера, как минимум несколько раз заикнулись при чем довольно опытные артисты. Мне это резало слух. Питер, не рядовой театр все-таки. Ладно б, если это Рязань была и т.п. Не хватает некого художественного вдохновителя театру. Много где еще такие постановки, может дело в маленьких ЗП актеров, не слаженности коллектива. Искусство искусством, а...

Сила данной постановки в идее, это актуально и по сей день в нынешней капиталистической России, все как тогда, горстка людей управляет десятками миллионов. Именно по этому пусть и не многочисленная публика аплодировала стоя. СССР и социализм появился, потому что должен был появиться, старая система управления деградировала и сгнила. Сегодня аналогично, только народ пока глотает РАБство, к сожалению.

Не знаю, стоит ли идти на Анну Каренину в Балтийский дом или сделать перерывчик. Вроде много наметил спектаклей в этом театре, но без живости в лицах актеров не хочется идти. Вот бы Григория Козлова сюда поставить руководителем!

Это не традиционная пафосная инсценировка романа о правильном коммунисте, которая могла бы появиться во МХАТе имени Горького к 60-летию или 70-летию Великой Октябрьской Социалистической революции, и не стёб над соцреалистическим каноном в МХТ имени Богомолова образца 2017 года, это –
аналитический театр Праудина, тот театр образного анализа и размышления, что он начал строить в «Семье» по Льву Толстому, только там, в малом зале, аналитическому разбору подвергалось явление семейной жизни, здесь, на большой сцене – феномен революционера, отдавшего свою молодую «жизнь и все силы […] борьбе за освобождение человечества».
В левой части сцены – большой стол, типа президиумного, за ним восседают учителя, сначала учителя старой жизни – поп, полицейский и капиталист. В центре сцены – наши герои, молодые рабочие, среди ни – Корчагин, они работают, их жизнь – работа, работа тяжёлая и грязная. Учителя их учат. Учат правильному – вере, порядку и экономике. Учебные материалы звучат актуально, особенно про зарплату и ценообразование: «Вы хотите большую зарплату за свою работу? Но ведь вас никто не заставляет работать за те деньги, что я вам плачу. Я просто покупаю ваш товар, вашу рабочую силу. Вы ведь когда хотите купить хлеб, вы выбираете магазин, где хлеб подешевле, так и я плачу минимальную цену».
И тут случается революция, она происходит очень быстро: спускается сверху фотопортрет царской семьи, висит несколько мгновений, появляется революционный матрос Жухрай и сминает, срывает портрет – всё! Царя больше нет! Революция! На президиумское место приходят новые учителя, их типажи – старый большевик, рабочий-ветеран и революционер из эмиграции, изображают их те же артисты, что играли прежних наставников, новые учителя учат новому – свободе, справедливости, равенству, братству. Новые учителя оказываются и вождями-руководителями, они направляют молодых рабочих на очередные участки борьбы за светлое будущее – на гражданскую войну, на продразвёрстку, на борьбу с бандитизмом, на строительство узкоколейки. Сценический материал «закалки человеческой стали» – это строительные носилки и тачки, из них сооружаются и крепости, и тачанки, и заводы, и железные дороги, когда учителя дают команду создать новое искусство, на днищах деревянных носилок возникают портреты бойцов и борцов за новую жизнь, комсомольцев в будёновках. Спектакль образный и динамичный – всё время кипит работа и борьба, при помощи носилок и тачек строится светлое будущее, учителя-руководители лишь ставят задачи и констатируют сложнейшие условия – «Для спасения города – строить узкоколейку. Шпал нет и не будет. Смены не будет. Появилась банда петлюровцев», и когда в пекло этой беспощадной стройки бросаются носилки с портретами-ликами комсомольцев, этим театральным символом обозначается цена строительства новой жизни – здоровье и жизнь её строителей. Вопрос зачем? – Зачем они это делают? Зачем отдают свои жизни? – безусловно возникает. Они – жертвы демагогического учения, вложенного в их головы учителями? Это основной вопрос, поднимаемый спектаклем, его озвучивает Тоня, возлюбленная Корчагина, а Павка молчит, он один из самых молчаливых героев спектакля. Ответ проявляется в финале, к завершению строительства узкоколейки, самой тяжёлой и смертоносной стройки, её комсомольцы строят из носилок, скрепляя их ручками друг с другом, и прикрепляя верхний ряд к штанкету, который медленно-медленно поднимается, а когда всё это сооружение поднимется, то окажется, что узкоколейка это – деревянный иконостас с ликами комсомольцев на носилочных днищах. История мучеников и жертв революционного строительства превращается в житие святых, отдавших жизнь свою за веру, веру в светлое будущее.