Спектакль

Сны Беатрисы

Текст: Антон Ельшевич, 23 октября 2015

Можно ли из тонкой лирической французской комедии сделать жёсткий русский разговор «по понятиям»? Каково зрителям между мультимедийной фантазией видеодизайнера и условностью театрального света, а актёрам – между современным и традиционным театром?

На сцене Дома Высоцкого на Таганке "Театр, Которого Нет" показал трогательный экспериментальный спектакль «Сны Беатрисы». Жанр создателями не заявлен, хотя вероятнее всего, это лирическая трагикомедия. Возможно, именно в поиске жанра режиссёр спектакля Анна Пухова решилась на весьма смелый эксперимент.

Стилистика постановки - коктейль мультимедийных и традиционных технологий, старого и современного театра, старой и современной актёрской интонации. Играя на контрастах, режиссёру удалось погрузить зрителя в то щемящее чувство искажённой правды, буквально заставить физически ощутить ту диссонирующую боль от фальши, от которой героя к концу пьесы выворачивает наизнанку.

На протяжении всей истории мы остаёмся в единстве места, времени и действия: несколько дней подряд в квартире героини Беатрисы пролетают за полтора часа. «Жан и Беатриса» - талантливая пьеса Кароль Фрешетт - драматурга из франкоязычного Монреаля, даёт большую свободу для интерпретаций, и наши создатели по полной эту возможность используют. Символизм этой драматургии, тонкость и ирония французской любовной комедии, с неоднозначными подтекстами и пикантными ситуациями требует от театра определённой атмосферы и настроя. Но экспериментальный театр не ищет проторенных путей. Так пьеса превращается в остросюжетный экшн в русском стиле, с брутальным рэпом и угрожающим жизни противоборством героев.

Актёры с хорошими голосами и фактурой – Анастасия Груздева и Евгений Вакунов «на всё сто» держат линию. По сюжету их герои - Жан и Беатриса, ищут взаимопонимания, хотят любви и тяготятся одиночеством. Ситуация сталкивает их лицом к лицу в пространстве квартиры Беатрисы, но у неё в душе раскалённый песок бескрайней пустыни, а у него звенящая тишиной тёмная пустота: их эмоциональность не наполнена теплом жизни и не направлена наружу. Сыграть это, не потеряв натяжения нити взаимодействия, профессионального актёрского партнерства, наверное, очень сложно. Их взаимное актёрское внимание к партнёру убеждает нас в реальности происходящего во много раз сильнее, чем фантазии всех остальных создателей спектакля.

Вакунов играет своего Жана очень по-современному искренно и сдержано, а Груздева делает свою Беатрису ближе к традиционному «старому» театру, можно сказать они работают в стилистике разных театров, что сложно и для актёра, и для зрителя. Однако, «игра стоит свеч» - выход из зоны комфорта - один из основных вопросов пьесы и режиссёрский приём для воплощения этой идеи.

Режиссёр решает образы героев созданием универсальных гендерных стереотипов. Он – уверенный, простой, прямой, жёсткий, инертный. Она – сомневающаяся, противоречивая, импульсивная, отчаянно ищущая. Каждый из них – гиперболизированное воплощение негативных качеств, стереотипных гендерных ролей и подсознательных страхов, как из сна. И не случайно тема сна вынесена создателями в название.

Проекционные мультимедийные декорации служат постановщику не только для обозначения места действия. Они переносят зрителя в пространство вымысла рассказываемых историй, толкают воображение. А между сценами анимированной ассоциативной картинкой и великолепной грустной музыкой настраивают на осмысление увиденного.

Ни минимализм реквизита и декораций, скрывающийся за мультимедийными технологиями, ни реализм костюмов, ни отсутствие технического решения финального события не помешают вам испытать катарсис – возвышающее чувство очищения. А интеллектуалы наверняка поразмыслят о природе любви по окончанию спектакля.