Он агент разведки по прозвищу Наблюдатель. Она, Джоанна Эрис, подозреваемая в шантаже большого правительственного чиновника. Получив задание следить за ней, он вдруг понимает, что выполнить это будет нелегко.
Триллер |
Стивен Эллиотт |
4 сентября 1999 |
1 час 49 минут |
Шел дождь. Агент британской разведки по кличке Глаз (МакГрегор) видел его впервые за много лет. И все равно не замечал. Из кабинета по виртуальным расследованиям он вышел не по своей воле: был приказ, и приказ жесткий. Дано: сын члена парламента завязан в истории с подозрительной девицей (Джадд), на счет которой перекачиваются деньги политика. Решить: что за девица, как вернуть деньги? Очень скоро сына члена парламента убьют, сам член парламента отзовет дело, а Глаз будет колесить по городам Америки. За женщиной-убийцей, женщиной-воровкой, женщиной-мужененавистницей, которую — единственную — он и заметил в новом для него предметном мире. Глаз выслеживает убийцу. Находит. Наводит фокус фотообъектива. И понимает, что не может без нее жить — даже если ему всегда придется оставаться на правах невидимого ей ангела-хранителя. Взаимное тяготение этих людей, мужчины и женщины, выражено через чувственные детали: коньяк, что оба заказывают в барах, и сигареты Gitanes, с блоками которых они коротают вечера в гостиничных номерах. Коньяк — напиток 40-градусный, Gitanes набиваются ядерным сигарным табаком и продаются без фильтра. Крепкая связь. Если Глазу требуется время, чтобы навести фокус на убийцу, фокус на Юэна МакГрегора наводится моментально: среди голых веток и неуютных серых красок зимней Америки он - единственное яркое пятно. У него — красная куртка. Вспомним «Касабланку», сцену, где Хамфри Богарт, вспоминая день вторжения фашистов в Париж, обращается к Ингрид Бергман: «Как же мне не помнить этот день: фашисты были в сером, вы - в голубом». Цветная точка одежды приковывает наше внимание к актеру. Он — герой уже в силу внешнего контраста; кино ведь — искусство изобразительное. Красную куртку первым надел не МакГрегор: еще Джеймс Дин носил ее на протяжении «Бунтовщика без причин». Разницу в крое и материале спишем на 45 лет перемен в моде. Есть разница более принципиальная. Куртка Дина не пачкается, в какие бы передряги он ни попадал. Красная куртка Дина — это самолюбование, хоть и трагическое. Куртка МакГрегора покрывается грязью слой за слоем, пока к финалу совсем не начинает терять яркость. Он не замечает грязи на своей одежде, как не замечает ничего, кроме женщины, за которой следит. Красная куртка МакГрегора — это самоотречение. Трагедийность исчезает вместе с нарциссическим позерством: смерти нет там, где есть любовь. А вообще, «Свидетель» — это сентиментальная мелодрама с нервной ритм-секцией криминально-шпионской интриги. Внимание на себя она обращает трогательным бесстыдством, с каким режиссер передал высокие абстракции через отъявленный китч: сигареты, выпивку и модную одежду.
Это, на первый взгляд, простое кино — про то, какие непростые метаморфозы происходят в голове и в теле мужчины, когда он начинает любить женщину. Эван МакГрегор и Эшли Джадд разыгрывают блестящий любовно-криминальный танец, встречаясь в реальности раза три за весь фильм.
Два грешника имеют право на чувство. У каждого — своя коллекция скелетов в шкафу; в некоторый момент агент неких призрачных спецслужб (МакГрегор), разговаривающий с воображаемой дочкой, натыкается на чужую коллекцию скелетов (Джад) — и начинает любить ее всем своим потрепанным мальчишеским сердцем, горячо и всепоглощающе.
Местами утрированный, местами заимствованный из далеких первоисточников, это фильм сделан просто и мощно. Две тропинки судьбы ведут в один лес. И в этом лесу героев ждет совместная кровь и смерть… Но перед этим — секунды спокойного счастья на снегу штата Аляска, возле разбитой машины.
Полцарства за сцену немого венчания в больнице. Остальную половину — за искру прикосновения руки и перчатки. Всё остальное — смотреть между строк, впитывая кино десятилетней давности, в которым теория «большого брата» воспринимается как пестрый фон для развития чувств джедая МакГрегора к Джад, с такими всякими камерами, микрофонами и прочей шпионскими железками. На деле же, всё — тлен: и железки, и чувства, и жизнь типа в целом… Спасибо, Америка, за такие фильмы.