Во время исповеди неизвестный прихожанин церкви в дождливой ирландской глуши сообщает отцу Джеймсу (Брендан Глисон), что через неделю собирается убить его в отместку за грехи совсем другого священника. Узнав голос потенциального убийцы, герой тем не менее не спешит сдавать его властям. Второй фильм Джона Майкла МакДонаха (автора «Однажды в Ирландии» и брата Мартина МакДонаха) — с привычной для него долей черного юмора, но на этот раз более серьезный и проникновенный.
| Трагикомедия |
| 18+ |
| Джон Майкл МакДона |
| 19 января 2014 |
| 17 апреля 2014 |
| 1 час 42 минуты |
Другие фильмы Джона Майкла МакДоны
Участники
Читайте также
Рекомендации для вас
Популярно сейчас
Как вам фильм?
Рецензия Афиши
«Я узнал вкус спермы, когда мне было семь», — с этих слов начинается фильм и исповедь, которую приходится выслушать отцу Джеймсу (Глисон). Технически это, впрочем, не совсем исповедь: обладатель голоса, скрытый перегородкой, не просит отпущения грехов, а анонсирует будущий. Когда-то пострадав от священника-педофила, он собирается ответить вселенной асимметрично и убить священника хорошего — собственно, своего собеседника. Он объявляет время и место — следующее воскресенье, на пляже.
У отца Джеймса есть неделя на то, чтобы привести дела в порядок. Он вроде бы узнал голос, но не спешит реагировать на угрозу и, как обычно, проводит время с паствой. Местная femme fatale (О’Рурк) получила фингал — то ли от мужа-мясника (О’Дауд), то ли от любовника, автомеханика из Кот-д’Ивуара (Де Банколе). Старик-писатель (Уолш) просит достать ему пистолет, чтобы не страдать, когда придет время. Полицейский инспектор пользуется услугами жизнерадостного жиголо. Язвительный богач (Моран), которого бросила семья, мается от отсутствия смысла жизни. Молодой человек, измученный порнографией, подумывает то ли покончить с собой, то ли записаться в армию. Врач-циник тушит сигареты об извлеченные органы. Большинство из этих людей ходит на службу, но все они чувствуют себя оставленными Богом — и один из них придет в воскресенье на пляж.
На другой чаше весов — дочь героя (Райлли) с характерно забинтованным запястьем, приехавшая погостить из Дублина. Француженка (Кроз), стоически переносящая гибель мужа в автокатастрофе. И, конечно, сам отец Джеймс — завязавший алкоголик, который после смерти жены удалился в эту глухомань и стал священником, найдя призвание вопреки обстоятельствам и собственному темпераменту.
Второй фильм Джона Майкла МакДонаха очевидно рифмуется с первым, который шел в российском прокате под универсальным названием «Однажды в Ирландии». Дело снова происходит на отчаянно живописном, но совершенно равнодушном, кажется, к человеку западном побережье страны. Из дебюта переехал целый ряд актеров — вплоть до мальчика, сменившего велосипед на мольберт, — во главе с Глисоном: тот отрастил бороду и, играя пришельца из города, заметно смягчил акцент. МакДонах по-прежнему экономно монтирует, не любит впустую двигать камеру и опирается на рубленые, саркастические диалоги.
Но «Голгофа», несмотря на черный юмор и определенное сходство в траектории персонажей Глисона, конечно, куда более мрачная и серьезная картина и куда более значительное высказывание, чем «Однажды в Ирландии», занятное стилистическое упражнение и признание в пассивно-агрессивном патриотизме. МакДонах, как и его младший брат, в плане эстетики принадлежит англо-американскому кинематографу, но на идейном уровне новый фильм встраивается в традицию католического французского кино — Мельвиля («Леон Морен, священник»), Мориса Пиала («Под солнцем Сатаны») и в первую очередь Робера Брессона («Дневник сельского священника»).
МакДонах, воспользовавшись газетной темой священников-педофилов, фиксирует крах церкви как института, потерявшего моральный авторитет. Язвительные прихожане один за другим задают отцу Джеймсу вопросы, на которые он не может ответить, — от досужего «почему бы церкви не осудить банки?» до «если Господь создал меня, он ведь должен меня понять?», произнесенного маньяком в камере. Незнакомый мужчина, увидев священника рядом со своей дочерью, кричит на него и поспешно увозит ее прочь.
Впрочем, сомнения, которыми терзается отец Джеймс, касаются главным образом его самого, его собственной слабости, а не дела, которому он служит. Высокая аналогия, заявленная в названии, отыгрывается до конца, но хотя «Голгофа» не антиклерикальный памфлет, это и не проповедь. На руинах церкви — в самом буквальном смысле — МакДонах говорит о судьбе не столько религии, сколько гуманизма вообще, находя тысячи оснований для скепсиса, но и единицы, позволяющие сохранить надежду. А что на Глисоне в этом фильме сутана, так милосердие, мы помним, — поповское слово.
Отзывы
Никто не читает и не слушает эпиграфов! "Не отчаивайся, один из воров был спасен. Не обольщайся, один из воров был проклят".
Евангельская притча о разбойниках, которых казнили вместе с Иисусом показалась настолько важной режиссеру, что он снял фильм об отце Джеймсе Лавеле, которому приходится прожить свою Страстную Неделю в родном ирландском захолустье. Его окружают обычные люди: лжецы, прелюбодеи, глупцы, сребролюбцы, проститутки и т.д. Они все закоренелые циники, жестко стебутся над отцом Джеймсом при каждой его попытке поговорить с ними "о душе" и подобны тому самому Безумному разбойнику, который и на кресте не придумал ничего лучшего, чем толсто протроллить Иисуса, распятого рядом с ним : " Если Ты Христос, спаси Себя и нас" ( Луки, 23:39). Если бы Лука писал свое евангелие сейчас, то там было бы еще "хе-хе", или "гггг", или что-нибудь в этом роде. У многих ли из нас хватит душевных сил, чтобы на кресте сказать то, что сказал Благоразумный разбойник : "мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал" (Луки, 23:41)? По мысли Макдона - у очень и очень немногих.
Так, что появись Спаситель среди нас, мы бы сделали с ним то же , что сделали простые и не очень простые иерусалимцы 2000 лет назад: обстебали, протроллили, а потом замочили. А как же! "Нет никакого смысла убивать плохого священника. Убить хорошего - совсем другой эффект!"
Вот он правильный "Левиафан", только снятый Западом и про себя. Такие же чудесные пейзажи, но только уже берегов Ирландии. И истинно животворящий смысл, а не мертвящий и убивающий как у Звягинцева. И это при чрезвычайном акценте на нравственных язвах Запада. В этом фильме чувствуется страдание за Родину, а у Звягинцева - предательство, отречение, насмешка и злорадство. Этот фильм при всей омерзительности оголяемых язв западного общества пронизан надеждой. "Голгофа" - истинно христианский фильм с антихристианского ныне Запада, "Левиафан" - наоборот!
ГЕНИАЛЬНО
Просто гениальный фильм!
Братья МакДона - это уже, можно сказать, знак качества. Если первый (который "залечь на дно в Брюгге") все больше уходит в эксперименты, то вот кино от Джона МакДона - это то, что надо.
Крепкий сюжет, фирменный черный юмор, в меру разбо рок и в меру сантиментов - вот идеальный рецепт хорошего кино. И, самое главное, нет этого деления на "кино для мальчиков" и "кино для девочек", это кино для человека прежде всего. Для нормального человека, который хочет смотреть хорошее и настоящее кино, а не голливудскую штамповку.
В общем 10 из 10. Идти стоит.
Жесткий фильм, всю дорогу мимикрирующий под черную комедию, а в финале оборачивающийся трагедией и оправдывающий свое название. Думается, что лента в равной степени удалена и от антиклерикализма, и от оголтелого мессианства. А еще неясно, кто убил собаку попа, которую тот любил.
Очень даже неплохо. Финал порадовал – прямо то, что доктор прописал. Был такой фильм “Мертвец идет», в нем часа два зрителя пытаются убедить, что каким бы бесчеловечным не было преступление насильника и убийцы (Шон Пенн), казнить его нельзя, ибо смертная казнь негуманна и т.д. В Голгофе все примерно то же самое. Есть один хороший человек, олицетворяющий истинное лицо веры (не той, в которой испанские сапожки, насильники-педофилы и окропленные святой водой бэхи), а в той, которой, как видно из фильма, нуждается каждая заблудшая овечка. Есть эти же овечки, которые сами не знают, куда идут, но приятно, черт подери, обвинить в своих неудачах хотя бы церковь. И есть финал, который направлен, как будто, на то, чтобы вызвать сожаление и сочувствие – не ведаете, что творите, так сказать. Своими же руками отнимаете у себя последнюю надежду на спасение. Но сколько же можно? 21 век!!! Очнитесь, люди! Вам не нужен этот опиум, включите голову и вы не заблудитесь, а если головы нет, то…не знаю…запишитесь в бассейн что ли.
