Фильм

Там, где мечтают зеленые муравьи

Обращение Вернера Херцога к проблематике австралийской глубинки и попытки коммуникаций между местными аборигенами и пришедшими чужаками с Запада. Во время разведывательной геологической экспедиции по пустыням Австралии, представители британской компании внезапно сталкиваются со стоящими прямо перед бульдозером загорелыми парнями из местных племен, которые с серьезным выражением на лице уверяют, что никакой активности здесь проявлять не стоит, ибо тут спят зеленые муравьи и если разбудить их, то наступит конец света или что-то подобное тому. Британцы пытаются как-то мирно и деликатно объяснить ситуацию с одной стороны, и понять, чего хотят аборигены, с другой. Посредником на переговорах назначают совершенно обычного парня Лэнса (Брюс Спенс), который постепенно начинает проникаться философией местного племени, осознавая, насколько грубыми и жесткими являются попытки искать компромисс со стороны приезжих представителей промышленности.

Фильм поставлен по реальной истории, которая произошла между швейцарской горнодобывающий компанией и австралийскими аборигенами в 70-х, о чем Херцог узнал, когда прилетал туда на один из кинофестивалей. Кстати, сцены процесса, показанные в фильме, используют реальные диалоги, которые режиссер достал в архивах. Но больше всего во всей истории режиссера очаровало и захватило все то, что связано с культурой местных племен. Обилие разных языков, многие из которых ныне мертвы. Верования и ритуалы, такие странные для нас и столь важные, священные для самих аборигенов. Они даже не разрешили показывать в фильме не то, что настоящие предметы из их культуры, но и копии их, а также тщательно изучили имена, звучащие в фильме – ни одного не должно было совпасть с умершими недавно людьми. Единственное, зеленых муравьев и их грезы придумал сам режиссер. То есть каких-то реальных верований и мифологии австралийских коренных жителей в этом нет. При этом особо эту тему разрабатывать Херцог не собирался, поэтому если кто-то не понял, что за муравьи и что же за сны они там видят, это не только нормально, но и правильно, ведь фильм совершенно не документальное исследование истории и культуры австралийских аборигенов, это картина о непонимании не только западным человеком местных жителей, но ими европейцев. При этом, что приятно, режиссер не сильно включает нравоучительный тон и не пытается огульно поливать критикой западный мир, как это принято делать в подобных фильмах, хотя нет-нет, да нотка укора проскакивает.

Другим интересным моментом фильма является его колоратурная структура. Как известно, Вернор Херцог снимает фильм в цветах, соответствующих географическим и временным контекстам того или иного фильма и поэтому если фильм об австралийской природе, то красные и оранжевые оттенки доминируют в цветовой гамме фильма, соответствующе меняется и темп фильма. Единственное, что остается неизменным, так это ощущение сна от всего фильма. Режиссер вновь предпочитает передать свои мысли и замечания посредством каких-то сомнабулических построений и оборачивает его в привычную логическую форму, что должно радовать сложившуюся армию поклонников. С другой стороны, именно с этого фильма становится очевидно, что именно художественная сторона творчества режиссера сдает свои позиции и Херцог еще снимет несколько приличных фильмов, но уровня силы и энергии «Строшека» или «Фицкарральдо» ему уже никогда не достичь, судя по всему.

Малоизвестный фильм «Там, где живут зеленые муравьи» Вернера Херцога представляется мне маленьким шедевром, слабосильным по своему звучанию в шумном многоголосии различных политических лозунгов и культурной свалке, но достаточно смелым, чтобы вступиться за тех, у кого в этом мире голоса нет. Большую часть своей карьеры Херцог посвятил исследованию стремительно вымирающих первобытных культур, удачно совмещая в своем творчестве сильную документалистику и игровую режиссуру. «Там, где живут зеленые муравьи» родился на стыке этих жанров, став экологическим манифестом в защиту аборигенов Австралии, которые в какие-то 200 лет утратили право на свою землю, оказавшись за бортом прогрессивного человечества и гражданских прав.

События картины разворачиваются приблизительно в настоящем времени (1984 год), тем самым подчеркивая изменения в форме вытеснения коренных народов с их исконных земель. Если до этого гуманизм был идеологией сугубо европейской и не мешал варварским захватам богатых территорий Южной и Северной Америки, Африки и Австралии, то с момента окончания Второй Мировой войны, а вернее будет сказать с признания суверенитета африканских стран, мировое сообщество заговорило о правах тех народностей, которых не коснулась цивилизация. Вымирающие культуры под свою защиту взяла ООН. Теперь, когда американская добывающая компания AIRS наткнулась на урановые месторождения где-то в сердце Австралии, лишь через суд она может согнать местные племена Ворора и Риратингу, для которых эти месторождения 40 тысяч лет служили местом поклонения божествам — зеленым муравьям, приходящим сюда грезить.

Изначально AIRS позиционирует себя как социально ответственная компания, готовая к мирным переговорам с туземцами. Один из сотрудников налаживает коммуникации с местным вождем и шаманом, добросовестно пытается вникнуть в суть отношения этих людей к земле и к их храму. Складывается ощущение, что, по крайней мере, будет заключено полюбовное соглашение, и если аборигены и лишаться своей земли, то сделают это добровольно и бескровно. Только белыми нитками шито, что цивилизация и ее корпорации не остановятся ни перед чем в погоне за прибылью, и если есть совесть у одного сотрудника AIRS, то у самой компании совести не было с момента ее регистрации. Все что остается, это проникаться мировоззрением наивных аборигенов, пока есть возможность, ведь у подобной битвы всегда один исход, даже если такую битву пытаются загнать в рамки закона и прав человека.

Бросается в глаза, насколько Вернер Херцог любовно относится к выбранной ему теме. «Там, где живут зеленые муравьи» полны пресловутого гуманистического пафоса и сочувствия. Причем Херцог не выставляет компании некими чудовищами, которые ногами пинают туземцев, но симпатии его явно лежат на стороне коренного населения. Режиссер снял настоящих аборигенов, воспроизвел их песни, верования и обычаи, немного в ироничной, но очень теплой манере. В фильме есть, на мой взгляд, два потрясающих кадра, в которых Херцог демонстрирует не только привязанность аборигенов к своей земле, но и их чуждость «цивилизации», инакость. Первый раз он показывает супермаркет, в котором аборигены регулярно собираются, став местной достопримечательностью, так как раньше на этом месте было их священное дерево, где они молились о детях. Второй раз, когда от аборигенов откупаются старым самолетом, в котором те разводят костер. И ни разу Вернер Херцог не показывает их глупыми и абсолютно лишними в этом новом мире, за которым они не успели. Скорее наоборот, он утверждает, что цивилизации нет места на их земле, где они жили сорок тысяч лет и вкладывает в уста вождя племени очень правильные слова: «Что если я приду в ваш храм и взорву его?».

А тем временем в суде не может сказать свое слово другой абориген, потому что на земле нет ни одного человека, который бы его понял. Он — последний представитель своего племени. Он — укор этой цивилизации. Укор, который уже никто не в состоянии услышать. И по своему воздействию он сильнее, чем тысячи манифестов.