Фильм

Теплая вода под красным мостом

Уже не очень, но еще вполне молодой человек по имени Йосуко Сасано (Кодзи Йакусо) встречает в Токио странного бездомного старика, который говорит ему, что оставил золото в одном доме, что стоит под красным мостом в небольшой деревеньке, которая, впрочем, не так и близко, как тому хотелось бы. Любой бы человек посмеялся бы над такой историей, но Йосуко находится не в том положении, когда можно смеяться над всем. Он ищет работу, а ему постоянно названивает жена, требуя деньги на содержание ее и сына довольно суровым тоном. Отправившись в эту самую деревеньку, которая называется Ното, Йосуко действительно находит этот дом, но в нем уже живет старая женщина со своей внучкой Саеко (Миса Симицу). Саеко – весьма странная девушка, из нее идет вода. Причем из того самого места, из которого вода обычно не идет. И, что занимательно, чем дольше она без секса, тем больше в ней воды, аж переполняет настолько, что потихоньку течет прямо промеж ног. Единственный способ снять подобное напряжение – сами понимаете какой. Между Йосуко, который остается жить в Ното, и Саеко, начинаются странные отношения, построенные то ли на страсти, то ли на любопытстве, то ли на желании добраться до золотой статуи.

В целом, если так разобраться, фильм очень имамуровский. Повествование состоит из последовательности отдельных эпизодов. Секс и одиночество, людская зависть и злоба, горькая, но смешная сатира – все в фильме. Опять же, основная сюжетная линия – это погружение представителя цивилизованного мира, жителя Токио, в мир странный, непонятный даже, но полный ярких страстей. Более того, та жизнь, которой Йосуко живет в Ното, это и есть жизнь, а не то тусклое существование, что влачил он в столице. Опять же, кроме основной истории, много второстепенных, но не менее ярких, например, касательно чернокожего бегуна, который периодически вбегает в кадр, а следом за ним вкатывается матерящийся тренер на велосипеде, что добавляет, безусловно, не только живости действию, но и сложности нарративной системе. Снято и поставлено все, безусловно, очень аккуратно, но без вылизанной стерильности, до которой часто опускаются азиатские режиссеры, чтобы пройти по разряду «занимательная Азия» на западных кинофестивалях.

Картина вообще весьма четко и уверенно показывает всю стилистику и все излюбленные приемы постановки позднего Имамуры. Пространство кадра идеально заставлено самыми разнообразными элементами, в том числе и довольно необычными, при этом автор практически никогда не повторяется. В фильме много длинных общих планов, с медленным движением камеры, разительно отличающихся от тех статичных натюрмортов Ясудзиро Одзу, но при этом достаточно изящных и неповоротливых, чтобы относиться именно к японской традиции, а не современному западному динамичному и хаотичному безумию. И, конечно, фильм под завязку забит той пульсирующей, давящей, густой сексуальной энергией, что всегда отличала фильмы японского режиссера.

У фильма есть сильный оттенок интонаций притчи, что придает не только более размеренный темп повествования, но и ощущение многозначительности, важности не только и даже не столько того, что сказано, но и того, что осталось за кадром. С иной стороны, есть и ощущение документалистики, жизнеописания отдельно взятого приморского городка со всеми их странностями, привычками и забавными людьми. Много, скажем так, необязательных сцен, без которых общий посыл фильма все равно остался бы тем же, а вот сложность построения мира, дух истории, был бы уже не тот. И вот где-то на этом уникальном, неповторимом, противоречивом, логически невозможном, гипнотическом сочетании сказки и реальности, ритуальности и цивилизации, и проходит линия творчества великого японского режиссера.

Когда мне будет 42, а мне будет еще и 87, я окончательно разочаруюсь в жизни уже не как таковой, это то дело быстрое, а в своей личной, познакомлюсь с бомжом, который поведает мне кучу истин о женщинах, поеду как бы искать работу в другой город, чтобы там заработать чуть-чуть для своей жены и детей, а сам по случайности познакомлюсь с прекрасной девушкой, которая будет кончая, заливать меня водой. Идея фикс. Но главное — мы будем любить друг друга. Шутки ради, но это завязка сюжета.

Помнится, один человек-рецензент в комментарии на «Приговоренный к смерти бежал», заметил такой момент, что есть картины, в которых заключены… сейчас найду его слова …вот — «Я лично его испытал от момента, когда он (лейтенант Фонтен) дверную щепочку обратно вставлял в дверь и карандашиком подводил линию по трещинке, чтобы не увидели надзиратели. За этот момент можно жизнь отдать». Я, к сожалению, не так остро почувствовал этот эпизод, но автора понял мгновенно. Вспоминая, «Галактику ТНХ 1138» и концовку, за которую я тоже готов был отдать жизнь, хочется продолжить эту и глупость, или странную фантазию-желание, и признаться себе, что испытал ее вновь в завершающем эпизоде настоящей картины.

Эта оригинальная философская мелодрама есть соединение гениальных своей очевидностью и простотой японских мудростей («Не бойся жить в согласии со своими желаниями. Может быть, твой путь — быть заурядным»), магической сексуальности, ребячества взрослых людей, подобного шибуя-кей от Hazel Nuts Chocolate — Koi Wa Kyurukyuru, и необыкновенной ироничности над этой прекрасной жизнью, в которой удается все это видеть и чувствовать.

За историей 45-летнего мужчины, который отправляется на поиски непонятного клада в другой город, подобной по своей атмосфере невероятному «Утру понедельника» другого рефлексирующего ироничного режиссера, спрятан поиск счастья, который волей-неволей существует внутри человека на протяжении всей жизни, как бы этот поиск не выглядел — в образе потребности отдавать любовь или в смыслах, подчеркнутых Солондзом в его вариациях счастья.

Имамура рассказывает сразу несколько историй — внутреннего поиска человека, уставшего от обыденной жизни и отправляющегося в путешествие, открытия новой энергии в том возрасте, когда она, казалось бы, угасает, и, фактически историю обретения новой жизни, где главный герой магической властью сценария обретает новых друзей. Перенося романтику любовно-сексуальных отношений из области похоти и стыда, в сферу очаровательной сказки, путем использования причудливых смыслов, автор открывает новый взгляд на сексуальные отношения мужчины и женщины, избавляя и тех и других от вопросов морали, и предлагая словами философа-бомжа «бросить пустые терзания и погрузиться в сладострастие». И делает это на протяжении фильма так ловко и улыбчиво, что можно забыть о жизни.

Остается только представить себя и ее двумя влюбленными нейтрино, прилетевшими с уголков пульсирующей Вселенной и какими-то неведомыми силами вы встречаетесь и теперь ходите за руки до конца жизни и постоянно погружаетесь в то самое сладострастие. Но и здесь Имамура оставляет место для улыбки. Поистине, все гениальное — просто.

«Любая жизнь хороша, если она хорошо кончается. Но победить ты можешь только пока стоит».